[takishiro]

Небольшая зарисовка про Сарека и Спока. Ребут-версия Деневы, слегка АУ.



Дом молчит.
Он построен эргономично и дешево, как и все на Новом Вулкане. Этот, пожалуй, чуть больше других и располагает собственным садом - все же он принадлежит потомкам Сурака.
Дом слишком новый, и не приобрел еще собственного голоса. Возможно, никогда и не приобретет. Тишина в нем похожа на ту, что царит в храме целителей. Единственный звук - шорох песка, залетающего внутрь через окна, проникающего через щель под дверью.
Так звучит пустота.
Посол Сарек сидит в комнате для медитации, окруженный лампадками. В семь ноль ноль он выходит из транса, поднимается, расправляет платье. Не церемониальное, но подходящее для приема гостей.
Они прибудут в семь пятнадцать.
Медитация успокоила его, воспоминания о той ночи не такие яркие, будто их тоже занесло песком.
Сарек тогда проснулся от резкой, всепоглощающей боли, подумал в первый момент, что умирает (нелогично, он проходил медосмотр всего неделю назад), успел ощутить облегчение. И только через несколько секунд понял, что боль - не его. Это было страшно - ощущать ее так ярко, понимать, что только слабый отголосок долетел по невидимому межзвездному проводу, что связывает отцов и детей.
- Спок...
Потом все исчезло; на той стороне будто с размаху опустили тяжелую дверь. Сарек, едва не лишившись разума и логики, несколько долгих мгновений нащупывал связь. Жив; только закрывается. Гордость Спока всегда была преувеличенной, человеческой.
Все еще оглушенный болью, Сарек сполз с кровати, вспомнив, что так уже было. Он просыпался вот так, ночью, когда Спок в пустыне проходил кахс-ван. И так же точно ребенок, сперва со страхом и отчаянием зовущий отца, отгородился, едва поняв, что его слышат. Сареку тогда в первый раз в жизни пришлось солгать. Он сказал Аманде, что его срочно вызывают в Совет. А сам взял флаер и до утра искал сына по пустыне.
Теперь Аманды рядом не было, и в первый раз после катастрофы он оценил этот факт положительно. До утра он сидел за Паддом, звоня на "красные" номера, задействуя все свои связи и напоминая о давних долгах. Под утро ему наконец сообщили - "Энтерпрайз" в своей миссии на планету Денева столкнулась с неизвестным паразитом. Паразит уничтожен. Коммандер Спок пострадал.
Флаер опускается на площадку возле дома ровно в семь пятнадцать. Сарек уже стоит на пороге, приветствуя гостей.
Их трое; вместе с его сыном на планету спустился его капитан и взъерошенный доктор.
Спок прямо и уверенно ступает по дорожке, ведущей к дому. Догадаться о том, что он ослеп, можно только по тому, как напряженно он держит голову.
Сарек приглашает гостей в дом, разливает чай - не такой горячий, как обычно, чтобы не вызвать травм, если жидкость прольют.
У обоих землян виноватый вид. Доктор пытается усадить Спока на диван, но тот садится сам. Доктор сгружает ему на колени сумку с лекарствами.
- Не забывай это пить, Спок. Пусть хотя бы для профилактики. Мы не знаем, чем еще эта штука могла нагадить в твоем организме...
- Доктор, я благодарю вас за заботу о моем сыне, - говорит Сарек. - Однако на Новом Вулкане есть собственные целители.
- Я его врач, - резко говорит тот.
- Уже нет. Спок оставил ряды Звездного флота.
- Это не совсем точно, отец, - говорит Спок. - Я не увольнялся из Флота, а взял отпуск по болезни.
- Это нерационально. Совершенно очевидно, что при твоей инвалидности ты не сможешь больше там служить.
Капитан-землянин багровеет от гнева. Насколько они все же несдержаны. Гнев кажется Сареку нелогичным. Если ты отправляешь подчиненного на опасное задание, то должен быть готов к тому, что он получит ранение.
- Спока представят к награде, - сообщает капитан. - За проявленное во время миссии мужество.
Сарек выпивает немного чая, прежде, чем ответить:
- Несомненно, для Звездного Флота это важный шаг.
Дальше наступает тяжелое молчание. От еды гости отказываются, и довольно быстро начинают прощаться. Капитан без стеснения обнимает Спока, шепчет ему нечто весьма эмоциональное - очевидно, рассчитывая, что Сарек этого не услышит. Доктор ворчит что-то себе под нос и принимается убеждать, что так этого не оставит, обратится к другим специалистам, не может быть, чтоб не существовало средства...
По сдержанному раздражению на лице Спока очевидно, что он слышит это не в первый раз.
Сарек провожает гостей до флаера. Когда он возвращается, Спок все еще сидит за столом и пьет остывший чай. Сарек садится напротив. Теперь они слушают пустоту вдвоем.
Сарек на практике познает теорию относительности. Если бы пять лет назад ему сказали, что сын ослепнет, он воспринял бы это как трагедию. Но теперь, когда вокруг нет ни одного дома,, где не скорбили бы о детях, оставшихся на Вулкане, никого, кто не прятал бы за привычной маской логики боль оборванной связи... Теперь он может быть только благодарным.
Его сын дома.
- Ты голоден? - спрашивает он в конце концов.
- Я мог бы поесть, - отвечает Спок после паузы.
Сарек приносит из кухни блюдо с фруктами и другое - с хлебом. Ничего горячего, ничего, требующего использования столовых приборов.
- У меня много дел в настоящее время. Мне некогда готовить. Я обхожусь самой простой пищей.
Рука Спока неуверенно кружит над миской с фруктами, пока, наконец, пальцы не смыкаются на одном из плодов.
- Поразительно, - говорит Спок. - Ты теперь обходишься совсем без слуг, отец?
Тех немногих, что оставались, он рассчитал, когда узнал о произошедшем. Сарек не хотел бы, чтобы посторонние видели его сына в таком состоянии. Он уверен, что Спок и сам бы этого не хотел.
- Сейчас нерационально держать слуг. На планете другие приоритеты.
- Если говорить о приоритетах, насколько я помню, ты должен был лететь на Тету-семь, - говорит Спок. - Совершенно нелогично было отменять поездку из-за меня.
- Я не разделяю взглядов тех послов Федерации, которые считают, что Тета-семь готова к присоединению. На планете сильна ксенофобия. Однако я не мог не явиться туда без причины, это вызвало бы скандал.
Кажется, Спок удовлетворен объяснением. Он сидит над миской с фруктами еще немного, а потом говорит:
- Я хотел бы выйти в сад.
Он поднимается и стоит, как будто вслушиваясь в воздух, чтобы понять, куда идти. Но дом молчит. Сарек осторожно берет его под локоть. Он тщательно блокирует горькую, нечестную радость от того, что его сын - наконец дома и нуждается в отце. Он доводит Спока до сада и сажает на плоский камень в центре. Совсем такой, как в их саду на Вулкане.
- Ты посадил розы, - говорит Спок. - Я чувствую их запах.
- Верно, - говорит Сарек. Теперь здесь есть почти все цветы, которые любила Аманда - только некоторых семян он так и не нашел. Розы не проживут долго, хотя сад укрыт тенью и снабжен специальными охлаждающими машинами.
У Спока напряженная спина, затвердевшие мышцы до сих пор хранят память о боли. Сарек решается наконец и кладет руку на плечо сына, но тот закрывается, как обычно. Эмоций не слышно, только неясный гул, напоминающий океанский прилив.
- По крайней мере, твои щиты отлично функционируют, - говорит Сарек. - Впрочем, с самого детства ты тщательнее всего защищался от меня.
- Я всегда ощущал в этом необходимость.
Правда не должна чувствоваться, как удар. Это нелогично.
- Ты сейчас не испытываешь боли? - спрашивает Сарек
Спок инстинктивно поднимает на него глаза. Кажется, он удивлен.
- Нет, отец. Боль исчезла. Я чувствую себя оптимально, если не считать слепоты.

Сарек возвращается в дом. Через приоткрытое окно он наблюдает за сыном. Тот сидит неподвижно, возможно, взялся медитировать. Это ему полезно.
Через двадцать восемь минут Спок встает и неуверенно движется к дому. Сарек уверяет себя, что помогать сыну не нужно, пусть неловко, но он нащупывает дорогу.
Шаг.
Еще шаг.
Еще.
Спок едва не теряет равновесие, но идет дальше. Рукой нащупывает дверной проем и исчезает; Сарек слышит его шаги в коридоре. Потом - резкий шум: что-то разбилось.
Сарек вылетает в коридор; его сын стоит на коленях у разбитой вазы. Эту вазу подарила им на свадьбу мать Аманды. Древний фарфор с Земли, синие человечки в странных треугольных шляпах, спешащие куда-то под дождем. Странный предмет пережил Аманду, пережил и катастрофу, потому что находился в покоях Сарека в земном посольстве.
Сарек дорожил этой вазой.
- Не трогай, - приказывает он сыну, который на ощупь пытается собрать осколки. - Ты повредишь руки.
- Что это было? - спрашивает Спок.
- Подарок от каитианского посла в честь Дня первого контакта. Он не имеет никакой эстетической ценности.
Руки Спока все еще шарят по полу, затянутому тонкой пеленой песка.
- Я сказал, оставь.
Он рывком поднимает сына на ноги.
- Ты устал. Я отведу тебя в твою комнату.
В комнате Спок мирно, как послушный ребенок, садится на кровать. Сарек кладет ему на колени домашнее платье. Это не церемониальный наряд, на нем нет застежек и лент, он надевается просто, через голову. Форма Спока тоже, кажется, не требует больших усилий.
- Я принесу тебе чай, - говорит Сарек.
- Я сожалею о вазе, отец.
Сарек останавливается на пороге.
- Эмоциональная привязанность к вещам нелогична, - сообщает он. - Когда мы поставим сенсоры, тебе будет проще передвигаться по дому.
Он тщательно собирает осколки с пола в коридоре, а потом отправляется за чаем. Но когда он приходит в комнату Спока с подносом, мальчик уже спит. Видимо, он еще слаб после травмы. Форма Звездного флота сложена на стуле - тщательно, хоть и не слишком аккуратно. Сарек подавляет желание сложить ее как нужно. Им со Споком обоим нужно привыкать к новым ограничениям.
Мысль, что Спок вряд ли когда-то снова наденет эту форму, вызывает у Сарека эмоции. Его отношение к произошедшему нерационально. Спок совершил единственно правильный поступок, благодаря ему было спасено много жизней. Нужды большинства важнее, чем нужды одного.
Но логика всегда оставляет его, когда дело касается сына.
Сарек стоит над кроватью в растерянности. Аманда нашла бы, что сказать Споку. Нашла бы, как утешить. Аманде Спок признался бы, что нуждается в утешении.
Перед тем, как выйти из спальни, Сарек зажигает несколько лампадок. Когда сын был маленьким, он всегда просил мать оставить на ночь свет. Сарек никогда не понимал этого: известно, что лучше всего организм отдыхает в полной темноте, а страхи, связанные с плохим освещением, абсолютно нерациональны.
Теперь он сам оставляет в спальне несколько трепещущих огоньков. Говорят, что иногда слабовидящие различают свет. Но даже ничего не видя, Спок сможет почувствовать тепло.
Сарек уходит; усаживается в гостиной и начинает склеивать вазу, одновременно строя расписание на ближайшие дни. Завтра они со Споком сходят к целителю; после этого на Новый Вулкан должны прибыть сенсоры, которые Сарек успел заказать. Нужно также поговорить с соседями: их дочка потеряла на Вулкане нареченного. Возможно, они со Споком смогли бы подойти друг к другу...
Время от времени он прислушивается, чтобы различить за стеной спокойное дыхание сына. Дом больше не молчит.
Когда Спок просыпается среди ночи, будто от толчка, первое, что он видит - неясно маячущие огоньки лампад.

@темы: Джен, Спок

Comments

[дохтар ватцан]

Спасибо! Такой замечательный, тёплый джен.

[What can i do]

Очень душевная и тёплая история, как хорошо, что у них тут взаимопонимание

[Poco a poco]

Замечательный текст. Спасибо автору за то, что обо всех сказано с такой любовью.

Очень нравится, спасибо!

[Тасара-бокка]

Спасибо, очень теплый текст!

[takishiro]

дохтар ватцан, What can i do, Poco a poco, kotishredingera, Тасара-бокка, вам спасибо. У меня отцы и дети - больная тема.

[-tafa]

Добрый и светлый текст! Спасибо!

[Гость]

takishiro, хотелось бы продолжение с ХЭ... пусть у Спока зрение восстановится, а?
Заботливый и стесняющийся этого отец - это так по-человечески! Спасибо, очень трогательная история.

[Shendary]

Замечательный фанфик И присоединюсь к комментариям выше - очень хочется продолжения

[Login 7]

Как трогательно!